Божий храм

забывает о Творце, живущем, посредством Святого Духа, внутри определённых людей, и сам не знает, что произносит хулу на Духа Святого. Ибо искушает тебя совершить грех, изменив себе, выйдя из храма, оставив свои усилия что-либо изменить. Но кроме левой скрижали есть скрижаль правая: кроме верности людям есть верность духу. И это совсем не означает отвлеченную духовность. Нельзя бояться тех, у кого проломы в стене или у кого стены вообще нет: нет различения добра и зла. Кто просто хочет быть добрым для всех. Они "зло называют добром, и добро злом" (Ис. 5:20), пороча хранителей стены, угашая дух тех, кто вносит собой различие в мир смешанный и серый, в мир вавилонского смешения. Именно через доверие злой дух от ближнего входит в человека, не только через собственное доброе желание. Доверием открываются ворота. Потому о Христе написано: "Сам Иисус не вверял Себя им.. ибо Сам знал, что в человеке" (Ин. 2:24,25). Пролом в стене есть дверь в мир падших ангелов.

Вынужден опять прибегнуть к гиперболе: возлюбить человека возможно только при условии, если возлюбишь Бога более, если всё сердце будет принадлежать Ему, и даже части не будет отдано другому чему, как написано: "Они Твой народ и Твой удел" (Вт. 9:29), и: "Люди взятые в удел" (1 Пет. 2:9). Т.е. человек здесь - Господу и больше никому другому не принадлежащая земля. И ничем не отличается тот, кто часть сердца отдал человеку или вещи от того, кто всё сердце отдал им. Злоба и попустительство, страх и уныние, отчаяние и безнадежность, равнодушие, бессердечие, скептицизм легко могут войти через брешь в различении и завладеть тобой. Они - со двора для язычников. Это плоть, которая кажется нам здоровыми опасением или печалью, но которую мы не имеем права допускать во Святое, должны изгонять, крепко запирая ворота или заделывая проломы цементом. Цементом, а не грязью, т.е. опасением затронуть авторитетные мнения и традиции. Нельзя позволять плоти, т.е. ограниченному, поверхностному, однобокому, пусть даже в лице самых дорогих нашему сердцу людей, господствовать над нами, ибо только Бог над нами. Первородную свободу духа в храме вне общественных идолов необходимо отстаивать непримиримо, ибо Адам послушался Еву и согрешил, открыл ворота крепости и был побежден, захотел открыть новые земли и погиб на них. Я не выступаю против открытости и веры, - лишь против наивного, детского так называемого христианского оптимизма, который слеп на "духовную" жизнь человека вне обрядов и добрых дел. Всё, что вне Святого святых, храма внутри человека, - плоть, тварь; даже и он сам. Плоть может искушать, заражать своим поведением и отношением ко всем вещам, как написано о Соломоне: "Чужеземные жёны ввели в грех и его" (Неем. 13:26). Здесь не просто о женщинах сказано. Всем сердцем необходимо "прилепиться" к Богу, а не к человеку или твари, иначе написано: "Унизил Иуда святыню Господню которую любил, и женился на дочери чужого бога" (Мал. 2:11). Я говорю не в пользу отвлеченной бесчеловечной духовности, которая за Божеством слепнет на человека, - а лишь хочу сказать, что ценности как общества, так и отдельного человека