Божья человечность

или выводы воспринимать как окончательную глубокую реальность - вот тогда и возникает правота авторитетов. Разум не представляет собой такую объединяющую силу как дух или воля, это очевидно на целом типе или классе людей умных, но при этом бесхарактерных, неспособных к волевым поступкам. Целостность, духовность не находится исключительно в руках разума. Духовность и разумность - не одно и то же. А опыт, так критикуемый Кантом, у самого Канта ограничен исключительно научным познанием, находится у него в рабстве и не охватывает опыт мистический, опыт встречи с Богом. Т.е. всякий человек, не осознающий границы логики, а это большинство людей, легко может впасть в фарисейство, и сплошь и рядом впадает.

Парадоксы и антиномии говорят нам о границе разума, о неспособности нашего разума добыть для нас истину. Это прекрасно показал тот же Кант: его дуализм гораздо лучшая почва для духовной дисциплины человека, нежели монизм Фихте, Шеллинга или Гегеля. Этот дуализм разрушает догмы и рационализм как греческий, так и схоластический, унаследованный большинством лидеров религиозной мысли. Естественно, что и рационализм, и дуализм преодолеваются в духе, ибо настоящий дух есть целостность, объединяющее начало. По Николаю Кузанскому Бог есть охватывание и совмещение противоположностей И это значит, что настоящая Истина превосходит наше понимание, что наш рассудок неспособен сочетать противоположности. Бердяев пишет: "Величайшие религиозные мыслители приходят к истине, выраженной Николаем Кузанским, истине о том, что Божество есть coincidentia oppositorum, тождество противоположностей. Тождество противоположностей антиномично для разума, невместимо в понятии. Понятие выработано не для той действительности, которая совмещает в себе противоположности. Понятие подчинено логическим законам тождества и противоречия. Но эти логические законы никогда не могут выразить природу Божества. И все догматы христианства, выражающие мистические факты и события духовного опыта, носят сверхлогический и сверхразумный характер, нарушают закон тождества и закон противоречия. Религиозное познание всегда было символическим, вопреки всякой рациональной теологии и метафизике, вопреки всякой схоластике. Где кончается компетенция понятия, там вступает в свои права символ." Говоря о глубине декалога, я уже давал своё понимание символа в связи с догматами. О роли символизма поговорим несколько позже.

Самое важное в двух колонках выше то, что вывод не зачеркивает оба утверждения, ребёнок остаётся при отце и матери, которые не враждуют между собой, а мирно уживаются в любви, - в безумной ис-