Божья человечность

львиная часть этих систем мировоззрений и убеждений пытаются упразднить то, что упразднить невозможно, ибо самим Богочеловечеством навеки закреплено отношение "неслитно-нераздельно", которое невозможно без наличия двух: эта божья истина двучленна и двучастна. Убеждён, что благодаря именно этой двойственности мир наделён энергией и как бы вечным двигателем. Естественно, что это гипербола, у неё есть свои границы истинности, но есть и крепкое основание.

На первый взгляд, в антиномиях нет ничего интересного: тезис и антитезис каждой антиномии кажутся всего-навсего частями одного целого. Но самое поразительное то, что пары утверждений, понятий, явлений, начал, составляющих антиномии, являются каждое - не частями, а целым. И одно целое выступает, сталкивается с другим: между ними существует некое напряжение, благодаря которому, несмотря на их желание стать единым целым, они отталкиваются, как одинаковые полюса магнитов. В эротической жизни человека притяжение сменяется отталкиванием, и двое хотели бы слиться в единую плоть, преодолеть каждый - собственное одиночество, но не могут, могут слиться лишь духовно. Пары таких целых, находящиеся в отношении антиномии и составляющие её, как бы заложены Богом в само бытие на разных его уровнях, благодаря чему каждая антиномия представляет собой как бы автономный источник жизни и движения, который до определённого уровня не нуждается в пополнении энергией. Это как бы доля свободы: чем выше бытие, тем эта доля больше. Благодаря этой свободе, автономии мы прозреваем в бытии руку Божию: некое совершенство. Антиномии - это энергетические атомы духовного бытия, благодаря которым это бытие противодействует распаду. Каждая антиномия благодаря тому, что состоит не из частей, а из целых, имеет как бы двойной, т.е. избыточный запас этого противодействия, что говорит о мудрости нашего Творца и о Его Собственной природе, слабым отражением которой является мир. Христос двуприроден, это, в числе всего прочего, означает полярность Божества, Его эротичность во взаимном обращении двух начал. Также, двуединство означает не соотношение частей, скажем 50% на 50%, а как бы "удвоенное число хромосом": двойную защиту и крепость. Антиномический подход к полам человека отменяет отношение к мужчине и женщине как к "половинкам" по Платону, считая обоих равноценными, равными. Таково же становится отношение к "написано" и "написано также": это уже не части истины, а две сущности единой истины, две её основы и ипостаси. Бог и человек, дух и плоть, мужчина и женщина, истина и милость связаны более, чем то может показаться в мире распада и разложения. Правда должна состоять или базироваться на двух тезисах, каждый из которых не может быть частью (ибо часть означает, что он неполон, недосказан). Наличие только одного тезиса означает, что это не правда, а ложь. Правда должна быть симметричной.

Эстетическое христианство, типологические пары. Почему я говорю об эстетике? Потому что это часть творчества. Бог нас создал подоб-