Божья человечность

же словами он или она связывает совсем не те понятия, что ты. Если у него или неё эти понятия не такие глубокие и охватывают гораздо меньше. Придумывать новые слова? И потом пытаться их опять-таки передать? Общение невозможно. Поэтому апостол и пишет: "какое общение праведности с беззаконием? Или что общего у света с тьмой?" (2Кор.6:14)

Лев Шестов писал: "огромное, подавляющее число людей - не люди, как это кажется, а обладающие сознанием камни. И это большинство, эти одаренные сознанием камни, которым все равно, но которые мыслят, говорят и действуют по законам их каменного сознания, они-то и создали то окружение, ту среду, в которой приходится жить всему человечеству, т. е. не только обладающим и не обладающим сознанием камням, но и живым людям. Бороться с большинством очень трудно, почти невозможно, особенно ввиду того, что камни более приспособлены к условиям земного существования и всегда легче выживают. Так что людям приходится применяться и подлаживаться к камням и признавать за истину, даже за добро то, что кажется истиной и добром каменному сознанию. Похоже, что приведенные размышления Канта о Deus ex machina, как и спинозовская sub specie aeternitatis seu necessitatis, как и все наши идеи о принуждающей истине и принуждающем добре, внушены живым людям смешавшимися с ними одаренными сознанием камнями." Остаётся только добавить, что с такими людьми и сатана не нужен..

Да, большинство современных людей, и особенно это касается так называемых христиан, боятся делить людей, производить разделение между двумя классами, - это считается неэтичным и противоречивым христианской и якобы общечеловеческой этике и морали. Но если внимательно читать Евангелия, можно заметить, что Иисусу был свойственен некоторый хасидизм, в смысле некоторого презрения к не-евреям (Мк. 7:27-28). У мечтателя в хорошем смысле слова есть презрение к грязным методам торгашей и обывателей: для него существует некая духовная гигиена, моральная чистоплотность, ниже которой он не позволит себе опуститься, побрезгует. Таким образом, разница между настоящим христианством и фашизмом ничтожно мала: для обоих существует резкое деление на два класса. Разница лишь в вере и методах: для фашистов люди третьего мира, и человек вообще - словно камень, неподвластный кардинальным изменениям. Фашисты считают себя вправе доить и стричь "овец". Подлинным христианам так же, как и фашистам, дороги только избранные, "дороги лишь десятки тысяч великих и сильных" но использовать их как материал для собственного процветания и благосостояния - ниже планки их благородства. Таким образом, большинство олигархов, людей богатых и состоятельных, большинство лидеров церквей, - не христиане, а фашисты, ибо как в рекламе, так и в проповеди явно прослеживается их презрение ко всем, кто не принад-