Божья человечность

му роботов, запрограммированных в том числе и на убийство. Это не Бог, а диавол. Ибо монополист этот виновен в каждом убийстве, которое совершает его "автономное" железо. Если поклоняюсь Богу такому, как этот убийца, - поклоняюсь тому, кто причина всех грехов человечества. Но у нас не такой Бог. Потому я утверждаю несотворённую Им свободу, которая, наряду с учением о Самоумалении Божьем, составляет учение о характере Божьем. Без этих двоих Отец не объясним, не оправдан; без них Он убийца и насильник. Рождаясь свыше, человек прозревает на мир Божий, - не только на мир тварного и зависимого. Есть несотворённые "вещи": Бог и свобода. Из неё исходят зло и боль, а не из Него. Это означает Божью человечность; это означает теодицею.

Человечность в Боге. На пути к Богу, к подлинной, глубокой истине о Нём, мало убрать кажущуюся связь между творением и злом. Нужно увидеть настоящего, плотяного человека во Христе. На самом деле, с2уществование человечности в Боге более, чем доказательно и очевидно. Изначально зло явилось следствием отрицания человечности именно в Боге. Человечность есть в Боге и в вечности потому, что без неё невозможна святость человека: она одно из самых важных звеньев в цепи всего мироздания. Греховность человека прямо зависима от отрицания им Полноты Христа, Его Богочеловечества; святость невозможна при проповеди Богоангельства. От слова зависит дело. Человек грешен потому, что не видит человека в Боге, во Христе. Совершенство человека, человечность его зависит от представления о Боге, от принятия человеческой природы в недрах Божества. А греховность, неверие в доступность святости и совершенства для него коренятся в отношении к Богу как к бесчеловечному существу. Зачёркивая человечность в Боге, этим закладывают основание для негативного отношения ко всему человеческому, к человеческому вообще, которое и проявляется в зле разных форм и степеней. Потому что человек становится таким, каков Бог его: он "преображается в тот же образ от славы в славу" (2 Кор. 3:18). Поклоняясь отвлечённому Духу, в котором нет человечности, Духу, который во время своего воплощения на Земле принял человеческую природу либо отличную от нашей, либо нашу, но как чуждую себе и временно, который, в конце концов, оставил её, подавив Божественным человеческое, поклоняясь такому существу, человек постепенно утрачивает остатки человечности, начинает относиться к человеческой природе как к временному, т.е. мало значимому, подавляя её в себе и в других, т.е. подавляя человека и всё, связанное с ним, каждением отвлечённому духу и идеям.

Идол всё вытесняет. Он вытесняет человеческую природу в сознании человека и в Боге, и в самом человеке. Безжизненность идола: камня, золота и дерева, отвлечённой идеи или добродетели, переносят не только на Бога, но и на человека, т.е. приписывают обоим неспособность к изменению. Повторяют библейское "человек не может творить добро так же, как барс не может поменять пятна" (Иер. 13:23), но это - лишь правда закона, аксиома только в голове поклоняющегося бездушному. Ведь бездушный меняться не может. Идолопоклонник не различает человека в двух его состояниях: во Христе