Идолы и Бог

контуры и границы духовных, моральных вещей. Также, только благодаря ему происходит настоящее движение и изменение. Я утверждаю, что страсть - не похоть, но огненное желание; и убеждён что только в нём жизнь, движение; что только с ним можно что-то сделать. Без него - всё тускло и вяло делается, не доходит человек до глубины, не проникает, не познаёт. Человек на самом деле - огненное существо. Это только в силу грехопадения, объективации: застрявания своими силами и духом в среде мёртвых объектов он слаб и немощен. Отвязываясь же от власти объектов, он восстанавливает с помощью силы Божьей свой истинный потенциал. И перед ним стоит уже иная задача: как не допустить огонь внутри него сжечь его сознание, его духовность, как не зайти слишком далеко и не объективироваться в который раз.

Между двумя человек должен жить: между скрижалью огня и скрижалью воды, от двух этих постоянно рождаться, пламенеть и источаться по кругу. Плавные движения, мление и истома как покой, кротость и смирение с невозможностью изменить то, что напрягает, - это женское состояние. Огненное желание, страсть, ещё не ставшая одержимостью, вечная тоска, устремлённость к овладению чем-то - это мужской дух. Пассивность, апатия, течение по волнам жизни с одной стороны и вечная неудовлетворённость, одержимость и безрадостность с отсутствием юмора с другой стороны - извращения, существующие благодаря женщинам и мужчинам. Подлинно мужское горит как огонь и никогда до конца не остывает, как солнце, но подлинно женское всегда размягчает высушенное огнём, словно вода, и так же упрощает всё сложное, как вода, которая неимоверно проста по сравнению с огнём, который состоит из сотен химических реакций одновременно.

Естественно, что понятия "огонь" и "вода" в отношении к мужскому и женскому крайне относительны и ограниченны. Например, мужские логика и отвлечённый дух могут быть льдом, как это красиво и метко передано в сказке Андерсена "Кай и Герда". Женская же чувственность может переливаться через край в скандалах и истерике, - может быть огненной и истребляющей отношения, гасящей дух и разбивающей сердце. Здесь заметны границы нашей параллели и нужно ввести пару других.

Солнце и луна, огонь и вода являются такими же выражениями духовных начал Бога (правды и мира), как и пола; они тождественны полам и выполняют сходные функции, но на своём, более низком уровне. Когда всходит солнце - освещается всё, скрытое в мраке; когда приходит настоящий мужчина - он вносит ясность, чёткость и однозначность, определённость, озвучивая то, что носится в воздухе и вертится у языка (это не имеет ничего общего с соблазнами, исходящими от ближних и направленными на выведение его из равновесия, направленными на то, чтобы изменить его сущность и стать таким, каким хотят его видеть эти ближние; соблазнам, которые он распознаёт и которым противостоит, не давая им место ни на языке, ни на деле). Он даёт имена ситуациям и поведению и этим