Ответная любовь

Поэтому либо Бог играет Сам с собой в скучную, банальную игру, в которой исход известен Ему от начала и оплачивается слишком дорогой ценой, в том числе и невинными страданиями, либо человек должен проявить определённую дерзость и защитить Творца всей вселенной перед лицом страданий, не соответствующих грехам. Для этого ему придётся выступить против нивелирофобии, обскурантизма, бесхарактерности, и быть готовым вынести огромное число ярлыков.

Сущность творчества связана с теодицеей. Если человек может творить, то Бог оправдан, зло произошло не от Него. Эта мысль кажется противоречивой, но только на первый взгляд. Суть свободы - в не-определимости, определённое кем-то означает ограниченное, оформленное, уже созданное. Именно из этого выводят зависимость твари от творца и её униженность по сравнению с ним. Но творить означает не выбирать, а создавать что-то, чего нет в выборе. Это значит, что либо есть свобода и творчество, либо скучный и ограниченный, узкий мир, в котором душно и банально. Это значит, что настоящее творчество - не из тварного, ограниченного мира, а из несотворённого Богом, из не определяемой Богом свободы. Что же такое зло в этом контексте, это пресловутое злоупотребление свободой, на которое якобы дерзнула тварь? Определённое и определяемое не должны что-либо делать вне рамок их определения: их активность не должна выходить за эти границы. Зло же означает выход из-под контроля, из-под определения. И в этом оно близнец свободы и творчества. Его отличие очевидно в разложении плодов творчества. В разобщении и уничтожении связей в целостностях и сущностях. Главное же то, что тварь по самому определению не может творить зло. То есть либо человек или ангел - исключительно тварь и тогда они неспособны делать зло, либо они нечто большее, выходящее за рамки твари и поэтому способные вносить что-то, что не было прописано в их "программе".

Да, в нашем мире почти не встретишь новизну и творчество, в нашем мире почти всё банально, скучно и кем-то определяемо. Но тот, чья воля направлена на поиск, на алкание и жажду чего-то нового, иного, более глубокого, сможет его и увидеть, и создать. Это значит, что Богооправдание возможно только в том, кто начал творить. У того, кто не приобщился к творчеству, невозможно доброе отношение к Богу. Это значит, что без творчества нет спасения.

Бог оправдывается не только качествами Своего характера, высочайшей человечностью, о которой я говорил в центральной главе, но и тем, что Его творение показывает всем свою способность творить так же, как и Он, то есть создавать вещи целостные, духовные, устойчивые от разложения, вечные. Спасение от греха и разложения, то есть смерти, в творчестве ещё и связано с тем, что оно вносит новизну в мир, который вертится в порочном кругу повторений, то есть в скуке. Этим оно создаёт почву для роста, для дальнейшего движения по духовному горизонту.

Вся иерархия мира, ведь бесспорно, что мир не только полярен, но и глубоко иерархичен, - это дух, как исток всего существующего, и плоть как производное. Дух творит, плоды его творческого акта начинают жить, но жить уже своей жизнью и