Покой Божий

начал с сильного доброго желания. Это лучше других понимают буддисты. Всё, что не Бог, от заколки до церковной организации и святой идеи, от невинных фантазий до истинного представления о Правде и милости может стать идолом. В Боге есть все богатства, но если в сердце человека нет безумной готовности отдать их ради Бога-духа, ради Полноты, ради свободы, он ничего из них не приобретёт, а лишь расточит что имеет. Вспомним Авраама, который устоял там, где не устоял Адам: он был готов принести в жертву Исаака, так трудно доставшегося ему, и потому оказался верным Богу, не согрешив. Он пошёл против логики, которая говорила о противоречии закону. Он был готов пожертвовать всем ради свободы. И, как ни странно, это не имеет ничего общего с убийством ради спасения, с так называемыми "тяжёлыми решениями" иезуитов и последователей Макиавелли. Вот почему это подвиг. "Кто любит отца или мать.. сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня" (Мф. 10:37). Больше всего ценимого мы призваны ценить внутренней духовной свободой, свободой духа, внутренней и внешней целостности, как написано: "Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи" (Мф. 4:10), и: "Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода" (2Кор. 3:17). Всё может оказаться идолом, даже Бог и сама свобода: картиной, принимаемой за живой пейзаж. Я говорил об этом в отдельной главе. Всё, что стоит на первом месте, все наши приоритеты и ценности, - легко превращается в идола.

Я уже говорил о том, что внутренние равновесие и свобода - святость, светоносность, - подчас невозможна из-за каждения ей. Добродетели и истины могут быть не качествами и состояниями человека, а такой же природой, как и материальные вещи. И вот человек может попасть не просто в зависимость от этой природы, а в рабство. Хорошо, когда двое не мыслят жизни друг без друга, но плохо, когда один становится лишь почвой для развития другого.

И вот рабство у природы: у многих верующих в невидимое факты видимые подрывают, влияют на веру. Точно так же, как бытие определяет сознание большинства. Например, один из основных вопросов, без решения которого невозможно обрести духовное равновесие, - уверенность в личной свободе от греха после стольких падений. Так называемой "реальности" почти никто не решается противостать, создав реальность альтернативную. Но необходимо отметить, что падения страшат и обездвиживают только детский, несовершеннолетний, неокрепший дух, дух, который ещё находится под властью природы. Каждый случай рабского уклона является знаком, словом: он должен учить какой-либо детали в мастерстве, ему должен быть противопоставлен следующий шаг в росте и развитии. Тот, кто, попав в очередную ловушку своего духа, от всего сердца ищет выход, непременно найдёт его, - получит новую часть истины, которая была до этого для него закрыта, новое озарение, сделает ещё один шаг в духовном царстве, в мире более реальном. Лишь у рабов и идиотов падения и кризисы не сменяются и не компенсируются новыми шагами и озарениями, ничему их не учат. Со стороны эти шаги и озарения могут показаться надрывами и неестественными скачками, приступами безумия и беспокойства, проти-